Трое и боги [= Трое и Дана] - Юрий Никитин

– Я поеду при тебе до Старограда.

Таргитай потерянно шел по Городу. Впервые остался один, безмогучего Мрака и всезнающего Олега. Они говорили, что и как делать, вели инаправляли. С ними не приходилось делать то, чего больше всего боялся и нелюбил, – думать. Самому принимать решения. Не зря же Боромир говаривал:советуйтесь с Таргитаем и делайте наоборот…

Двое воинов в добротных доспехах остановились у воротбогатого дома. Один, широкоплечий, со шрамами на лице и длинным носом крючком,внимательно посмотрел на Таргитая:

– Гаран, ты не пробовал нанимать варваров? Погляди, этотвыглядит так, словно может в одиночку выстоять против троих!

Другой, в дорогих блестящих доспехах, окинул Таргитаявзглядом, полным презрения:

– У быков еще больше мускулов! Но разве их не пасут нашидети?

– Но выглядит он так… А нам нужны люди.

– Брось! Я собью его одним пальцем.

Таргитай поспешно прошел мимо, на спине ощущал их взгляды,любопытный одного и враждебный другого. Что за беда, подумал он тоскливо,почему мужчины при встрече с незнакомцем сразу начинают ревниво меритьвзглядами ширину плеч, рост, прикидывать, как ловчее сбить с ног…

Он попробовал держать спину прямой, как у Мрака, но таупрямо выгибалась горбиком, как у трусливой черепашки. К тому же поймал себя натом, что держится ближе к стене, взгляд становится пугливым…

Так вовсе волхвом стану, подумал сердито. Ну нет рядомМрака! Значит, надо идти так, будто могучий оборотень все время незримо рядом.

Он с усилием выпрямил спину. Огромный Меч учуял изменение,перестал мозолить хребет. Похоже, тоже злился, если хозяин уступал кому-тодорогу. Разлегся удобно, грелся под утренним солнцем.

Когда ему становилось грустно, всегда хотелось есть. Онзашел в ближайшую харчевню. Жена хозяина, зазывно улыбаясь, поставила перед нимглубокую миску парующего супа. Таргитай жадно потянул носом, торопливо ухватилложку. Чудно, что только сейчас зашел сюда, а в животе уже криком кричатлягушки.

Псу, который вылез из-под стола и смотрел неотрывно злымиглазами, швырнул кость из супа. Пес обнюхал, снова поднял лобастую голову иуставился на Таргитая долгим жутковатым взором. Таргитай забеспокоился: собакиего любили. Как и все другие звери.

– Хозяйка, – спросил он дрогнувшим голосом, – почему ваш песна меня так злобно смотрит?

Она всплеснула руками:

– Фу, такая жадная собака… Как не стыдно? Он всегда таксмотрит, когда едят из его миски.

Таргитай посмотрел на похлебку:

– И его еду, похоже.

Он шел уже по другой части Города, когда впереди послышалсяконский топот. Редкие прохожие шарахались к стенам. Один зло выругался:

– Эти люди Гарана… Черт бы их побрал!

– Гости, а ведут себя в нашем Городе как завоеватели, –отозвался другой.

– Постарел наш правитель, постарел…

Посреди узкой улочки неслись во весь опор трое всадников.Таргитай сразу узнал двоих: длинноносого, который предлагал нанять его наслужбу, и второго, высокомерного, в богатых доспехах, на добром коне. Третий втаких же блистающих доспехах, перья на шлеме, узкий меч у бедра. Кони под нимирослые, но сухие, с тонкими ногами.

Передний всадник, красивый и блистающий, увидев, что простакв звериной шкуре стоит как столб посреди улицы да еще раскрыл рот, дивясь начудеса большого города, ухмыльнулся и начал поднимать для удара плеть.Длинноносый крикнул что-то предостерегающее.

Плеть уже почти коснулась деревенского разини, когда тот,вместо того чтобы отшатнуться, прыгнул вперед и ухватил всадника за ногу. Рывокполучился страшен. Сухо треснули ремни. Конь упал, страшно завизжал, взбиваякопытами пыль. Всадник описал дугу в воздухе, грохнулся как груда железа. Егоперевернуло несколько раз, двое просто чудом успели шарахнуться в стороны ипронеслись мимо, со скрежетом царапая стену доспехами. Конь наконец поднялся,дрожал, глаза дикие. Он выглядел голым, оставшись внезапно не только безвсадника, но и без седла, попоны, всей сбруи.

Всадник, что скакал последним, с проклятиями развернул коня.Конь храпел, вздымался на дыбы, но седок свирепо развернул его в сторонузолотоволосого варвара.

Едва в его руке блеснула узкая полоска железа, Таргитайлапнул рукоять Меча и стоял так, чувствуя под пальцами рифленый булат, которыйтак радостно держать в руке. Он слышал, как ахнули сразу появившиеся зеваки, ау варвара, как все видели, когда поднял руку к Мечу, страшно вздулись грудымышц, где ни капли жира, а только тугие и упругие, как канаты баллисты, жилы.

Длинноносый, который еще в прошлый раз отнесся без вражды кварвару-деревенщине, снова закричал. Слов Таргитай не понял, но явно что-топредостерегающее. Всадник заколебался, но все же начал приближаться к варвару.Глаза стали всего лишь осторожными.

Таргитай хищно улыбнулся, подражая Мраку, медленно потащилиз-за спины Меч, длинный, блистающий, не всякий взрослый мужчина смог бы простоподнять такой огромный меч. В городах знали, не все варвары в племени бываливоинами, но когда ими становились и являлись со своими длинными мечами вцивилизованные города, то о них с первых же шагов начинали складыватьсялегенды.

Длинноносый всадник сумел обогнать человека с мечом,предостерегающе вскинул руку:

– Мы не хотим ссориться!

Таргитай ответил медленно:

– Я тоже.

– Но ты сбил на землю нашего друга!

– Он сам наткнулся.

Третий всадник с мечом в руке медленно подъезжал сбоку.Таргитай посоветовал длинноносому, который вступил с ним в переговоры:

– Скажи этому ослу… что позорит коня, убираться. Он неотделается так легко, как этот.

Всадник с беспокойством посмотрел на того, кто отделалсялегко. Тот ворочался со стонами в пыли, пытаясь подняться. Руки подламывались,он падал лицом вниз. Лицо разбито в кровь, а блистающие доспехи смяло, какстарый папирус под ударами копыт.

В глазах длинноносого всадника промелькнуло одобрение.

– Да, я думаю, он отделался… гм… Могло быть хуже. Эй, Гаран,ты проиграл мне две золотые монеты!

Третий всадник, спрятав меч, по широкой дуге объехалТаргитая, спрыгнул возле сбитого на землю. Тот поднялся на ноги лишь с егопомощью, но тут же с криком рухнул, завалился навзничь. Лицо обезображено. Онсплевывал кровь, глаза ненавидяще смотрели на спокойного варвара.